Ишли-брели волочёбники
Ишли-брели волочёбники,Христос воскрёс, сын божий!
Шаталися-пыталися,
К свойму двору припыталися.
«Якой же то богатый двор,
Богатый двор, железный тын,
Воротики тесовые,
Вереики точеные,
Подворотница — рыбное ребро,
Защепочка — сам рыбный зуб!
Да ти дома пан Семен Семеныч?»
Хоть и дома, да не кажется,
Не кажется, прибирается:
Надевает к’унию шубу,
Надевает кунию шубу,
Сафьянные сапоги, л’исию шапку.
«Жена моя да й милая,
И милая, любимая!
Да что ж это за шум шумит,
За шум шумит, за як ячит?»
— «Семен Семеныч, ярые пчелы,
Ярые пчелы на полет идут».
Середь двора стоит сосна,
На той сосне сиз’ой голубь.
Семенушка натягивает
Калену стрелу,
Он хочет убить сиз’ого голубя,
Сиз’ой голубь прогласил ему:
«Семен Семеныч, не бей меня,
Не бей сиз’ого голубя!
А я сижу не сиз’ой голубь,
А я сижу святой Ег’орья!»
Святой Егорья животину
У поле гонит с тихим ветром,
С дробным дождем, с красным солнцем.
Святой Илья п’о полю ходит,
Рожь зажинает, к’опы считает.
Подарите-ка вы нас, певцов:
Починальничку по десяточку,
А нашим певцам по пяти да по шести,
А нашему дударю кусок солонины
Пальцы помазать, дуду наладить,
А нашим мехон’ошам пирог да калоши!
Не хочешь дарить — пойдем с нами:
Ноч’и коротать, гряз’и топтать!Христос воскрёс, сын божий!
Стояла рыня тонк’а, высок’а
Стояла рыня тонк’а, высок’а,Христос воскрес на весь свет!
Тонка, высока, шир’ом широк’а.
У той рыни два столика,
Два столика дубовые,
Дубовые, тесовые.
На тых столиках всё скатерти,
Всё скатерти, всё бр’аные,
Всё браные, нашиванные.
На тых столах всё святк’и,
Всё святки, всё празднички:
Первое свято — Велик Христов день,
Велик Христов день с красным яичком;
Другое свято — Юрий-Егорий:
Во чистом поле статок спасает,
Статок спасает домой гоняет;
Третье свято — св’ятой Микола,
Святой Микола около двора,
Около двора, кануни в’арит.
Кануни варит, коники гл’ядит;
Четвертое свято — свято Вознесенье,
Свято Вознесенье с синим цветом;
Пятое свято — святой Пётар,
Святой Пётар с белым сыром;
Шестое свято — Илья-пророк,
Илья-пророк по межам ходит,
По межам ходит, рожь зажинает,
Рожь зажинает, ярь наливает.
Ясен, красен мак в огороде,
Ясней, красней на поле снопы —
Всё аржаные, всё яровые;
Широк, высок на небе месяц,
Шире и выше на поле копы —
Всё аржаные, всё яровые.
Часты и густы на небе звезды,
Чащей, гущей на поле бабки —
Всё Иваны, всё Михеичи.
За этим же, хозяинушка,
Живи здорово, живи богато!
Дай тебе бог, сколько в поле дубков —
Столько тебе сынков, —
Сколько в поле ял’ушек —
Столько тебе доч’ушек.Христос воскрёс на весь свет!
Ветры буйные вы буйные ветры осенние
Чуть не в каждой народной песне можно найти сходные строки.
Это самые простые и наглядные примеры, но вот более сложный.
Обе части песни строго параллельны одна другой. Причем параллельность эта и психологическая, и образная, и синтаксическая, и звуковая. Лебедушка, отставшая от стада лебединого и враждебно встречаемая гусями серыми, полностью предвосхищает судьбу бедной Марьи в ее горьком шествии на чужбине.
Отсюда легко уяснить происхождение символики, столь характерной для народной песни. Частые сопоставления человеческих действий и переживаний с явлениями внешнего мира выработали способность угадывать и узнавать в белой лебедушке девицу, а в сизом кречете молодца без всяких дальнейших объяснений. Отсеките у приведенной песни ее вторую часть, и вы получите символ в чистом его виде. Девичья судьба конденсируется, обобщается, символизируется в лебедушкиной участи.
Символы в народной песне устойчивы и постоянны. Это облегчало их восприятие, в противном случае могла бы возникнуть путаница в толковании случайных образов. Вот наиболее распространенные символы народной песни:
лебедушка, голубка — символ невесты,
кречет, сокол — жениха,
дуб — мужской крепости и силы,
береза — девушки и молодой женщины,
полынь — тоски и горя,
солнце — радости и счастья.
Отцветание деревьев, отсыхание трав, опадание листьев символизировали печаль, отчаяние, ушедшую молодость. Переправа через реку — женитьбу и замужество. Склоняющиеся друг к другу и переплетающиеся ветви символизировали любовь.
Психологический параллелизм и устойчивая символика — отличительные и характерные черты народной песни. Мы увидим потом, как они преобразовывались и усложнялись, став принадлежностью и достоянием литературы.
Младшая бойкая сестренка песни — частушка. Она появилась на свет сравнительно поздно. Может быть, были у нее свои прабабушки среди скороговорок и припевов скоморохов, но сама она вышла из колыбели меньше ста лет назад. Сам термин «частушка» ввел в печатный обиход Глеб Успенский в конце 80-х годов XIX века.
Частушка — короткая песенка, состоящая из двух, четырех, редко шести-восьми стихов. Обычно она рифмованная, с более частым (на что указывает и название) ритмом исполнения, чем лирическая песня. Непременные ее черты — наблюдательность, остроумие, афористичность. И особо надо выделить качество, обеспечивающее ей невероятную живучесть и распространение, это качество — злободневность. Частушка откликается, причем мгновенно, на малые и большие события, на мелкие и значительные происшествия — тут она с виду неразборчива. Но на поверку оказывается, что выживают и распространяются такие частушки, которые наиболее четко характеризуют самые разительные перемены в народной психологии, в жизненном укладе и строе общества.
Если начать с психологии, то частушка — ее подвижное зеркало. И это зеркало отразило с необычайной выразительностью тот душевный переворот, что неуклонно совершался в русской женщине на протяжении столетий. Распад патриархальной семьи сопровождался многими горькими явлениями, но все их перекрывает одно позитивное — освобождение женщины из-под самодержавной власти отца, мужа, свекра и того общественного мнения, которое до тех пор было всегда на их стороне. Великая Октябрьская революция уравняла женщину в правах с мужчиной, и процесс эмансипации резко убыстрился и завершился в новых условиях советского села. Возник и оформился новый тип женского характера, мало напоминающий тот, который мы знали по свадебным и похоронным причитаниям, по старым народным песням. Не все в нем равно притягательно: смелость иногда переходит в развязность, решительность — в самоуверенность, сознание своих достоинств — в похвальбу. Но в то же время нельзя не восхищаться этой бьющей через край жизненной активностью, дерзким остроумием, размашистой широтой вырвавшейся на волю чисто русской натуры. Вы невольно рассмеетесь, представив себе особу, воюющую за свои девчачьи права с суровыми родителями:
Источник
Страница:Сочинения Чулкова. Том I (1913).djvu/225
5 Что ссылаютъ меня съ корабля долой: Ты сойди, сойди съ корабля долой, Отъ тебя ли отъ бещаснова, Сине море взволновалося, Всѣ волны въ морѣ разыгрались.
10 Ужъ какъ взговоритъ бещастной молодецъ, Мы пригрянимте всѣ въ веселочки, Мы причалимте ко бережку, Ко часту кусту ракитову, И мы срежимте по прутику,
15 И мы сдѣлаемте по жеребью, Ужъ мы кинимте во сие море. Ужъ какъ всѣ жеребьи по верьхъ воды, А бещастнова какъ ключь ко дну.
5 Что ссылают меня с корабля долой: Ты сойди, сойди с корабля долой, От тебя ли от бещаснова, Сине море взволновалося, Все волны в море разыгрались.
10 Уж как взговорит бещастной молодец, Мы пригрянимте все в веселочки, Мы причалимте ко бережку, Ко часту кусту ракитову, И мы срежимте по прутику,
15 И мы сделаемте по жеребью, Уж мы кинимте во сине море. Уж как все жеребьи по верьх воды, А бещастнова как ключ ко дну.
Не бушуйте вы вѣтры буйные, Вы буйны вѣтры осеннїе; Успокойся ты море синее, Не волнуй ты море средиземное;
5 Ты постой, постой лѣто теплое, Не теки, постой солнце красное, Не я самъ велю, вамъ указъ велитъ, Съ страны указъ пришелъ, съ страны сѣверной. Хоть давно течетъ солнце красное
10 Давно вѣютъ вѣтры буйные, Не видали вы такова дива, По указу ли Царя бѣлова, Наказать Царя вѣроломнаго. На восточную дальну сторону
15 Снаряжался флотъ съ бѣлой Руси,
Не бушуйте вы ветры буйные, Вы буйны ветры осенние; Успокойся ты море синее, Не волнуй ты море средиземное;
5 Ты постой, постой лето теплое, Не теки, постой солнце красное, Не я сам велю, вам указ велит, С страны указ пришел, с страны северной. Хоть давно течет солнце красное,
10 Давно веют ветры буйные, Не видали вы такова дива, По указу ли Царя белова, Наказать Царя вероломного. На восточную дальну сторону
15 Снаряжался флот с белой Руси,
Источник
Что въ отвѣтъ сказалъ доброй молодецъ: Ахъ! ты свѣтъ моя красна дѣвица, Что не льзя мнѣ взять тебя съ собой, Мнѣ не льзя тебя назвать сестрой, 30 Или душечкой молодой женой. Про то знаютъ люди добрые, Всѣ сосѣди приближенные, Что нѣтъ у меня родной сестры; Нѣтъ ни душечки молодой жены, 35 Что одна у меня матушка, Да и та уже старехонька.
Что в ответ сказал доброй молодец: Ах! ты свет моя красна девица, Что нельзя мне взять тебя с собой, Мне нельзя тебя назвать сестрой,
30 Или душечкой молодой женой. Про то знают люди добрые, Все соседи приближенные, Что нет у меня родной сестры; Нет ни душечки молодой жены,
35 Что одна у меня матушка, Да и та уже старехонька.
Ахъ вы вѣтры, вѣтры буйные, Вы буйны вѣтры осеннїе, Потяните вы съ ету сторону, Съ ету сторону, со восточную,
5 Отнесите вы къ другу вѣсточку, Что нерадосную вѣсть печальную. Какъ вечеръ то мнѣ маладешинкѣ, Мнѣ мало спалось, много видѣлось. Не хорошъ та мнѣ сонъ привидѣлся,
10 Ужъ кабы у меня у младешинки, На правой рукѣ на мизинчикѣ, Распаялся мой золотъ перстень, Выкатался дорогой камень, Расплеталася моя руса коса,
15 Выплеталася лѣнта алая; Лѣнта алая Ярославская, Подареньица друга милова, Свѣтъ дороднова доброва молодца.
Ах вы ветры, ветры буйные, Вы буйны ветры осенние, Потяните вы с ету сторону, С ету сторону, со восточную,
5 Отнесите вы к другу весточку, Что нерадосную весть печальную. Как вечер то мне маладешинке, Мне мало спалось, много виделось. Не хорош та мне сон привиделся,
10 Уж кабы у меня у младешинки, На правой руке на мизинчике, Распаялся мой золот перстень, Выкатался дорогой камень, Расплеталася моя руса коса,
Ну-те, братцы-товарищи!
Ну-те, братцы-товарищи!
Собираитеся до к’учечки!
Пройдемте в т’ое село,
Поздравим их с праздником,
Их с праздником, с Христовым днем,
С Христовым днем красным яйцом!
В том селе лежит брусья,
Лежит брусья тесовая,
Тесовая, дубовая.
На том брусьи сидят мужи,
Сидят мужи, мужи честные,
Радят раду, раду добрую:
«Ну-те, братцы-товарищи!
Дожидаемся мы двух праздников,
Двух праздников веселеньких:
Первый праздник — свет Егорий,
Др’угой праздник — свет Никола,
Свет Егорий с шелк’овой травой,
Свет Никола с зас’евочком,
С засевочком с овсяненьким».
«Ну-те, братцы-товарищи!
Собирайтеся до кучечки!
Будем радить раду добрую:
Кому у нас, братцы, запахивать,
Запахивать и засевать?»
— «Запахивать пану Ивану,
Засевать его брату!»
Примечания
1 А. Потебня. Объяснение малорусских и сродных народных песен, т. 2, с. 56. Этимология слова «волочёбные» трактуется по-разному: то как «волшебные», то от имени «скотского бога» Велеса, то от «волочить». Самое простое — последнее — представляется и самым реальным.
2 Об этой исконной аграрной приуроченности волочебных песен пишет акад. Н. М. Никольский в главе из «Истории БССР», вып. 1, с. 47 (Минск, 1946). Ему же принадлежит специальное исследование «Мифология и обрядовость волочебных песен» (Минск, 1931, на белорусском языке).
Ниже приводятся тексты наиболее известных веснянок из сборника «Поэзия крестьянских праздников» (Л., 1970), составленного и подготовленного к печати известным советским фольклористом И. И. Земцовским.
Весенние обходы дворов. ВОЛОЧЕБНЫЕ ПЕСНИ
А йшли-брели волочёбники
А йшли-брели волочёбники,
А йшли-брели да пыталися,
К чием’у двору пригреб’алися:
«Чей же двор на горе стоит?»
Иванов двор на горе стоит,
Кругом двора железный тын,
Железный тын, мед’яны ворота,
Подворотницы — подзолотницы,
Защепочки все серебряные.
«Ты хозяинушка наш батюшка!
Не томи много да дари скоро!
Возьми сито, внеси жито!
Ай, дай, боже, сивых вопрёв,
Сивых вопрёв — толстых хребтов!
Ты внеси-тка пиляс’ину,
Пилясину во всю спину!
А починальничку да коп’а яиц,
А что за им поет, по пяти берет;
Скоморохова горькая доля:
Чарка горелки, сыр на тарелке.
Хозяинушка наш батюшка!
Не томи много да дари скоро!
А не хочешь дарить —
Ходи с нами ходить,
Грязи месить!»
Не гуси летят, не лебеди
Не гуси летят, не лебеди, —Христос воскрес на весь свет!
Идут-бредут волочебнички,
Волочебнички, полуночнички.
«Челом здоров, хозяинушка!
Чи спишь-лежишь, аль спочиваешь?
Коли ж ты спишь, так бог с тобой!
Коли ж не спишь — говори ты с нам,
Не хошь говорить — ходи ты с нам,
Ходи ты с нам, с волочебничкам,
По темной ноч’и гряз’и толоч’и,
Собак дразнить, людей смешить!
Не хошь ходить — дари ж ты нас:
Наши подарки мал’ы-велик’и,
Малы-велики — в двери не лезут,
В двери не лезут, в ‘окны как шиют:
Починальничку сорок яичек,
Сорок яичек, золотой черв’он,
Золотой червой, кварту горелки,
Кварту горелки, сыр на тарелке;
Помощничкам хоть по десятку,
Хоть по десятку, хоть п’олзолотого,
Кварту горелки, сыр на тарелке;
Мехон’оше пирог с ношу,
Дудар’иню хоть солон’ины:
Дуду помазать, струны погладить,
Чтобы играла, не залегала.
За этим же, хозяинушка,
Живи здорово, живи богато!
Дай тебе, боже, пиво варить,
Пиво варить, сынов женить,
Горелку гнать — дочек отдавать!Христос воскрес на весь свет!
По улице по широкой
По улице по широкой,
По мураве по зеленой
Ишли-брели волочёбные,
Шаталися-пыталися
Того села, того двора:
«Чей это двор — мед’яный забор,
Воротики щитовые,
Вер’еюшки дубовые,
Подворотница — рыбья косточка,
Серед’и двора — кипучий колодезь,
Кипит-кипит рыжим золотом,
Рыжим золотом, чистым с’еребром?»
Туда ишла пани хозяйка,
Она ишла со ведёрцами,
Со ведерцами с тесовыми;
Размахнула р’ыже золото,
Почерпнула чисто с’еребро,
Узнесла она на белы плечи,
Понесла она во светлицы,
Поставила на скамейцы:
«Слава богу, пане хозяин,
Слава богу, добра много!
А что будем с добра чинить?»
— «Закупим мы три праздничка,
Веселые, богомольные:
Первый праздник — Святой Велик день,
Др’угой праздник — Юрий-Егорья,
Третий праздник — Святой Никола;
Святой Велик день с красным яйцом,
Юрий-Егорья с шелковой травой,
Святой Никола с засевочком».
Пане хозяин, не вели томить,
Не вели томить, прикажи дарить!
Наши дары невеликие,
Невеликие и немалые:
Начинальничку горькая доля,
Горькая доля — полик горелки,
А успевальничкам хоть по рюмочке,
Мехоноше мерку жита,
А рожевничку кусок сала,
Яешничку карец я’ец!
Пане хозяин, ти чуешь ты,
Ти видишь ты,
Как мы тебя звеличаем,
По имени называем,
По отчеству звеличаем,
И с праздничком поздравляем?
